Строительство Чернобыльской атомной электростанции стартовало в мае 1970 года. Практически сразу в городе энергетиков Припяти был создан городской отдел УКГБ по Киеву и Киевской области. Появление этого структурного подразделения обусловлено стратегическим статусом новостройки. Сначала промышленную безопасность важных энергетических и стратегических предприятий обеспечивало 2-е контрразведывательное управление. С декабря 1982 года эти функции перешли к созданному — 6-му управлению КГБ.
Комитетчики 6-го отдела столичного УКГБ занимались непосредственно экономической контрразведкой и защитой научно-технического комплекса советского государства. ЧАЭС в списке контролируемых Комитетом предприятий Киевской области значилась — стратегическим объектом № 1 . В «оживших архивных документах» республиканского Комитета госбезопасности освещается история строительства Чернобыльской атомной электростанции. В них зафиксированы экологические, социально-психологические «сигналы», собранные Комитетом До и ПОСЛЕ взрыва на 4-м энергоблоке.
С момента строительства первой на территории УССР атомной электростанции УКГБ развернул колоссальную агентурную сеть. В поле зрения Чернобыльского райотдела УКГБ находилось 9294 человек и 40 субподрядных организаций. В 1970-х особое внимание сотрудники КГБ обращали на так называемый «оперативный континент», задействованный на новостройке. Усиленное внимание комитетчики направляли на представителей «неблагонадежного сегмента в обществе». К ним относились граждане немецкой национальности, бывшие участники ОУН, лица, имеющие контакты с капиталистическими странами.
Оперативные данные УКГБ:
«Зарубежные центры ОУН стремятся активизировать антисоветские акции в связи с аварией на ЧАЭС. Они трактуют случившуюся катастрофу, как продолжение «геноцида» Москвы в отношении украинского народа. Главари ОУН через «специально подготовленных туристов» планируют организовать засылку подобных материалов в республику. Националисты намеренно распространяют среди советских граждан панические слухи о мнимой «радиационной угрозе». Они позиционируют «опасность жизни в Украине» в результате размещения на её территории объектов атомной энергетики. Комитетом УКГБ осуществляются мероприятия по противодействию враждебным акциям зарубежных ОУН. Органы способствуют продвижению за рубеж объективной информации о последствиях аварии на ЧАЭС, ходе их ликвидации».
Агенты и доверенные лица
Контрразведывательную работу на важном народнохозяйственном объекте осуществляли 27 человек агентурного аппарата и 58 доверенных лиц. Все они были прикреплены к основным участкам работы. Согласно рассекреченным архивам особым доверием у Комитета пользовались агенты — «Магистр», «Петрович», доверенные лица — «Иван», «Тина». Они систематически выявляли грубые нарушения технологических норм ведения строительно-монтажных работ, партии бракованной продукции от поставщиков. Агенты также информировали о фактах халатности и хищения имущества со стороны ответственных работников.
О выявленных правонарушениях Комитет госбезопасности своевременно информировал партийные органы, дирекцию Чернобыльской АЭС, Министерство внутренних дел. В рапортах контрразведчиков под заголовком «В порядке информации» сообщалось о низком качестве возведения стратегического объекта. Оперативники фиксировали частичное, а местами — полное отсутствие должного наблюдения со стороны Комитета народного контроля.
Почти в каждой докладной записке органов УКГБ фиксировался недостаточный контроль за соблюдением производственной безопасности. В первую очередь это касалось управления строительства ЧАЭС. Обращалось внимание на неудовлетворительный отбор, обучение, расстановку персонала атомной электростанции, высокий процент травматизма среди строителей. Максимальной концентрации такие предупреждения набирали в период запуска очередного энергоблока.
В первом полугодии 1978 года от производственных травм на строительстве атомной электростанции пострадали 122 человека.
Из материалов УКГБ:
«15 февраля 1982года в 04 часа 50 мин. на ЧАЭС произошло внезапное открытие главного предохранительного клапана. Это вызвало гидравлический удар и повлекло разрыв трубы парового коллектора. В результате инцидента произошла аварийная остановка 3-го энергоблока ЧАЭС. Установлено: труба, диаметром 800 мм имеет толщину стенок 9 мм вместо предусмотренных проектом 12 мм.
Установка труб с уменьшенной толщиной стенок из-за отсутствия проектных была произведена в октябре–ноябре 1981г. Установка согласована с Минэнерго СССР Чернобыльским монтажным управлением треста «Южтеплоэнергомонтаж». Для восстановительных работ потребуется 30 дней, ежесуточная недовыработка электроэнергии вследствие аварии составит 22,5 млн. киловатт-часов. Расследование осуществляется ведомственной комиссией с участием УКГБ. Проводимые УКГБ мероприятия Комитетом госбезопасности республики взяты на контроль. На место направлены опытные работники КГБ УССР».
Строительство ЧАЭС шло «штурмовым методом»
Чернобыльскую атомную станцию форсировано пытались ввести в эксплуатацию на много раньше запанированного срока. Её предварительный запуск приурочивали то к одной знаменательной дате, то к другой. Примечательно, что призывы к «штурмовщине» звучали из уст высокопоставленных чиновников. Согласно указаниями союзного правительства, ввод в эксплуатацию 1-го энергоблока планировалось осуществить в 1974 году. Однако сказалось невыполнение планов строительно-монтажных работ и поставки оборудования. Эти нестыковки привели к переносу пуска первой очереди на 1975 год. Впоследствии вскрылся еще ряд неточностей, и запуск снова перенесли — на конец декабря 1976 года.
В мае 1976 года на Чернобыльской АЭС произошла выездная коллегия министерства энергетики и электрификации СССР. По данным Комитета на совещании «Министерство потребовало пуска ЧАЭС в 1976 году — любой ценой». Требование союзного министра побудило исполняющего обязанности начальника Чернобыльского райотдела КГБ Терещенко к оперативным действиям. Он отправил руководителю УКГБ по Киеву и Киевской области генерал-майору Н. Вакуленко сверхсекретную тревожную информацию.
В ней говорилось: «Физический пуск первого энергоблока в декабре 1976 года невозможен и недопустим. Это мнение экспертов, агентуры, доверенных лиц, составленное исходя из реалий состояния дел на строительстве ЧАЭС. В условиях зимы, учитывая текущее состояние строительно-монтажной готовности, преждевременный запуск может привести к чрезвычайным происшествиям. Это обусловит критическую ситуацию, связанную с радиоактивным загрязнением окружающей среды». К мнению специалистов и контрразведчиков высшее партийное руководство страны иногда все же прислушивалось. Планы строительства Чернобыльской АЭС откорректировали — первый реактор ввели в эксплуатацию лишь в декабре 1977 года.
Комитетчики призывали применить меры партийного воздействия
Информационные сообщения Комитета государственной безопасности УССР об «оперативной обстановке на ЧАЭС» были максимально предупредительны. Комитетчики призывали «применить меры партийного воздействия к лицам, причастным к нарушениям технологии строительства, противопожарной безопасности». Однако достаточно часто «своевременные сигналы» оставались без должного реагирования партийных, государственных органов.
Результат не заставил себя долго ждать. Вследствие несоблюдения технологической дисциплины, непрофессионализма технического персонала, ошибок проектантов, на ЧАЭС регулярно случались аварийные обстоятельства.Ещё до момента взрыва 4-го энергоблока произошло 9 аварий и 68 отказов основного оборудования станции. Именно нарушение техники безопасности во время проектных испытаний привело к взрыву четвертого реактора Чернобыльской АЭС. Нарушения, связанные между собой цепной реакцией, вызвали крупнейшую по своим последствиям экологическую катастрофу современности.
Материалы, посвященные контрразведывательному обеспечению строительства и эксплуатации ЧАЭС, иллюстрируют признаки стагнации командно-административной системы в СССР. История сооружения Чернобыльской атомной электростанции показывает, что советские вожди придавали большое значение стабильности утвержденных планов. Они крайне неохотно прибегали к практике их корректировки и подгонки под фактическое выполнение.
Возведение атомной станции вблизи Киева продемонстрировало союзные проблемы не только в области атомной энергетики. Оно вскрыло болевые точки всего народного хозяйства СССР. Главные минусы — низкая производительность труда, дефицит трудовых и материальных ресурсов, несовершенная система управления производственным процессом.
«Чернобыльское досье»
Агентура КГБ, наблюдавшая за развитием ситуации, связанной с аварией на ЧАЭС, продолжала функционировать на территории Украины вплоть до развала СССР.
Из материалов УКГБ:
«Апрель 1991 года. На Западе широко проводится клеветническая кампания вокруг так называемой «очередной годовщины Чернобыля». Стало известно о намерении эвакуированных из 30-километровой зоны жителей собраться в Киеве для выражения недовольства. Оно базируется на якобы неправильно поставленном диагнозе пострадавших, находящихся на лечении. Митингующие намеревались выразить властям несогласие с размерами возмещения материального ущерба, отсутствием постоянной прописки в Киеве.
В акции протеста планировали принять участие жители жилых массивов «Троещина», «Харьковское шоссе», часть учащейся молодёжи. УКГБ во взаимодействии с органами внутренних дел осуществлён комплекс мер по недопущению возможных негативных проявлений. Проведена широкая разъяснительная работа по местам жительства, работы и учёбы, эвакуированных в Киеве.
Аналогичная работа проведена также в местах дислокации действующих и строящихся атомных станций в республике. Через оперативные возможности оказывалось сдерживающее влияние на инспираторов и подстрекателей групповых действий. В результате принятых мер негативных проявлений в Киеве, других населённых пунктах республики — не допущено».
Документы агентурных источников стали основой в череде оперативных мероприятий контрразведывательной работы вокруг функционирования ЧАЭС. Рассекреченное в наши дни многотомное «чернобыльское досье» содержит значительный пласт ценнейшей информации. Оно раскрывает оперативную ситуацию от момента строительства ЧАЭС в заповедной зоне Полесья до момента её герметизации. Досье проливает свет на предпосылки, хронологию аварии, причины и масштабы бедствия, минимизацию последствий техногенной катастрофы.
«Чернобыльское досье» — замаскированный символ идеологической борьбы с одной стороны, и показатель служения долгу — с другой. С этим можно не соглашаться, но история подтверждает именно эту парадигму.