Солдат, побывавших на крыше 4-го реактора ЧАЭС летом-осенью 1986-го, с каждым годом становится все меньше. Большая их часть — умерли еще молодыми. Те, кому повезло выжить, везением такую жизнь не считают. У них в организме практически не осталось места, которое не затронуло пагубное последствие радиационного облучения. Их жизнь — калейдоскоп бессмысленных виражей вокруг врачей, аптек, больниц, госпиталя, хотя итог каждому известен заранее. Ниже приведены воспоминания одного их тех, кому 4- реактор разделил жизнь на ДО и ПОСЛЕ.
Из воспоминаний Андрея Кулиша, Полковника, ветерана Вооруженных Сил.
«…Хмурым сентябрьским утром 1986-го три мотострелковые роты, выстроились буквой «П» возле центрального входа в административно-бытовой корпус ЧАЭС. Солдаты переминались с ноги на ногу, слушая «проповедь» какого-то офицера оперативного штаба. Его погон не было видно под модным белым «станционным» нарядом с докторской шапочкой. Чтобы все бойцы слышали четко, он с вызывающей бравадой сбросил на шею свой респиратор.
Тогда мы и услышали, что сегодня пойдем «на крышу». За нашими спинами украдкой ходили какие-то гражданские люди с большими санитарными сумками. Они искали командиров рот, отзывали их в сторону и выдавали ротному по 3-4 медицинские бутылочки. Когда дело дошло до меня, я получил такие же аптечные бутылочки и прочитал типографскую наклейку: «Бемитил».
Медик заученно протараторил скороговоркой: «Раздать солдатам. Так положено! Выпить сразу, каждому по две таблетки, запить водой». Вернулся в строй: из-за моей спины продвинулась солдатская рука, я отсыпал в горсть пару таблеток. Белокурый «партизан» бросил их в рот и запил из фляги. Через минуту возмущенно заявил: «Слышишь, ротный, эти таблетки — туфта! Лучше бы водки налили».
СПРАВКА: Бемитил повышает стрессоустойчивость организма, ускоряет восстановление организма после воздействия экстремальных факторов — стресса, физической нагрузки. Его назначают для улучшения адаптации организма к воздействию экстремальных факторов. Он показан для улучшения работоспособности, в том числе в условиях высоких физических и эмоциональных нагрузок. Бемитил не содержит наркотической составляющей и является психоневрологическим стимулятором — радиационно-протекторных свойств не имеет.
Одна минута, чтобы выжить
Сразу после утреннего дождя наступила жара, но на крыше станции еще было мокро. Там, между третьим и четвёртым реакторами – крыша была почти по колено устлана слоем обломков. Больше всего обломков было непосредственно вблизи глубокой руины взорвавшейся реактора. Вокруг лежали куски бетона с арматурой, сажа, битый обгорелый кирпич, много разного железа, рвано-искореженные трубы. Между всем этим незаметно скрывалось самое страшное — куски графита, разорванные в клочья тепловыделяющие стержни.
В местах разрыва этих толстых труб пакетов торчали тонкие циркониевые трубки-ТВЭЛы, тепло- выделяющие элементы. Из их кривых разорванных концов виднелись таблетки урана — черные, ярко блестящие. Некоторые даже подумали: а не взять ли с собой урановую таблетку на память, как сувенир? Среди «ядерного» мусора были куски поглощающих графитовых стержней — обгоревшие, грязно-серебристого цвета. Они были правильной кубической формы, но сильно поломаны взрывом, треснувшие и разбитые. Стержни чрезмерно «зашкаливали» ионизирующим излучением, потому что вылетели из самого сердца реактора.
В грудах такого хлама графит было довольно трудно распознать сразу. Впрочем, никто не собирался искать его намеренно — «биороботы» получили приказ сгребать лопатами все подряд. Зачерпнул мусор на лопату и бегом к краю крыши — сбрасывать с высоты на землю. Некоторые солдаты группировались по двое и выносили радиоактивный мусор на носилках. Такая пара в течение минуты должна была нагрузить носилки и сделать одну «ходку» к краю крыши. Вот почему по поверхности крыши не ходили медленно, а в прямом смысле — быстро бегали.
Внизу, на земле под стенами, радиоактивный мусор сгребали бульдозеры, обшитые толстым свинцом. Далее освинцованные самосвалы везли адский груз в хранилище отходов ядерного топлива. Бульдозерам помогали также «биороботы» — солдаты с наземных групп. Честно говоря, там, на крыше, не ощущалось ничего необычного или ужасного. Тогда не ощущалось… Некоторые наивно думали, что мужества придавали «две таблетки против страха», выпитые перед началом задания.
Они вернулись из ада
Отработав минуту, смена возвращалась под крышу, где в большом тусклом пространстве коридора уже переодевалась следующая партия добровольцев. Они глухо мычали через респираторы, интересуясь у бывалых: «Ну, что там? Как там? Страшно?». Те в свою очередь одобрительно махали головами, демонстрируя, что все органы в норме. Спустя некоторое время каждый мог сам видеть изменения в собственном организме. Появилась головная боль, першило горло, ощущался противный металлический привкус во рту.
Той же ночью в расположении полка некоторых «биороботов» начинало тошнить — так проявлялись явные признаки переоблучения. Таких грузили ночью на носилках в «санитарки» или ГАЗ-66, отвозили к аэродрому «Кубок-1» на окраине Чернобыля. Время от времени оттуда взлетали вертолеты Ми-8: они брали курс на Киев. Приходилось слышать, что в подавляющем большинстве всех, кого увозили — умирали в промежутке от месяца до полугода.
Те, кто был покрепче – держались, в первые три дня тело ломило, ночами не могли спать. В темных палатках мрачные мужики молча делили по алюминиевым кружкам свой специфический «наркотик» — местный самогон. Каждый тревожно прислушивался к товарищам: как они? Каждый осознавал, что вернулся из ада. Но никто тогда еще не подозревал, как будет жить с этим дальше.
Как стало известно позже — алкоголь не обладал противорадиационными свойствами. Не было таких свойств и у красного вина, принимать которое рекомендовали нам врачи. Две «волшебные таблетки», выпитые перед подъемом на крышу 4-го энергоблока, вероятно, были «пилюлей для отвода глаз». Никакого эффекта они на нас не оказывали — у меня, ну разве что зуб перестал болеть. В дальнейшем-то и зубов не осталось — раскрошились еще в молодом возрасте.
Почти для всех, кто летом 1986-го побывал на крыше 4-го энергоблока, жизнь разделилась на ДО и ПОСЛЕ. Для некоторых это произошло почти мгновенно и почти всегда трагически, другим же — приходится мучиться. Зачем?- задаю я сам себе вопрос. Наверное, чтобы рассказать правду о Чернобыле тем, кто верит, что когда-нибудь их спасут «две волшебные таблетки».