Пожалуй, многие видели телевизионный мини-сериал «Чернобыль», снятый авторами в жанре исторической драмы. Американские режиссеры и творческий коллектив западноевропейских актеров сумели передать стиль, дух и антураж тех времен, воссоздать обстоятельства аварии, и ход ликвидации её последствий.
Эта работа стала для многих настоящим потрясением еще и потому, что подобного эффекта не достигла вся существующая документалистика, основанная, казалось бы, на фиксации реальных кадров и событий. Но получилось, что, как и в жизни, правда намного страшнее, чем самое документальное кино, и именно эту правду смогли представить авторы и создатели фильма. Почему так?
Возможно, потому, что у нас все творческие работы о Чернобыле несли идеологическую или пропагандистскую нагрузку – сначала советское, а затем только украинское. Пронизанные идеологией были как герои, так и антигерои Чернобыля. Цель авторов была разная, а подача – одинаковая, потому что рассказывать можно сколько угодно, но без умения это ПОКАЗАТЬ выходило недостоверно. В фильме НВО правдиво и художественно воспроизведены характерные обстоятельства и влияние Чернобыльских событий на изменение менталитета советских людей, вплоть до отдельных представителей высшего партийного руководства.
В основе сюжета – конфликт между искателями правды, то есть причин и последствий катастрофы—с одной стороны, и партийного руководства и КГБ – с другой. Причем первые, в лице академика Валерия Легасова, осмеливаются опровергнуть правительственный доклад об истинных обстоятельствах и масштабах трагедии. А последние, в лице Б. Щербины – заместителя председателя Совета Министров СССР, руководителя Комитета по топливу и энергетике при Совете Министров, главы правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии — ярко символизируют тогдашнюю советскую аксиому: СССР и партия безгрешны при любых обстоятельствах.
Пожалуй, в этом споре и состоит ключевой момент Чернобыльской эпопеи. Все остальное – производные обстоятельства, поскольку кто знает, как бы развивались события, если бы Михаил Горбачев однозначно воспринял отполированную информацию о «стабильной ситуации на ЧАЭС» и на этом закрыл совещание чрезвычайной комиссии?
Украина и Беларусь станут полностью непригодными к жизни?
Об уровне осведомленности главы топливно-энергетического комплекса Б.Щербины о проблематике, сложившейся в результате аварии, свидетельствует тот факт, что простейшие сведения о принципах работы атомной электростанции он получил от Валерия Легасова уже в вертолете, направляясь на ЧАЭС.
Но, с другой стороны, как показала сама жизнь, Борис Евдокимович Щербина оказался тем типом советского руководителя высокого ранга, который нашел в себе силы и прислушался к специалисту, он смог изменить свое мнение, адекватно воспринял критику и предельно профессионально вник в невероятную правду о масштабах катастрофы. Он взвешенно оценить сложившиеся обстоятельства и, используя свой авторитет и власть, фактически руководил сложнейшим механизмом работ по ликвидации последствий аварии в самый критический период.
Сложный, волевой, принципиальный, где-то одержимый духом лидер — Щербина был несгибаемым авторитетом. Именно ему принадлежит фраза – «…давай другой», после трагической аварии вертолета, который по его настоянию подлетел слишком близко к жерлу ядерного реактора. Тем не менее, именно он настоял на продолжении выступления Валерия Легасова на суде, когда того хотели лишить права заявить всю правду об обстоятельствах аварии на ЧАЭС.
Авторы фильма сумели показать постепенное изменение сознания Щербины и переоценку ценностей, которая произошла с этим партийным функционером. Он, приняв позицию Легасова, предостерегал — Украина и Беларусь могут оказаться полностью непригодными к жизни. Он оказался на своем месте в самый ответственный момент и показал лучшие качества руководителя.
Все, что показали — правда!
Другой вектор борьбы с аварией находился на самой станции, где вопреки своему желанию люди попали в смертельную ловушку, из которой был только один выход – умереть, выполнив свой долг. Сегодня, в том числе и благодаря фильму, мы знаем о подвиге Алексея Ананенко, Валерия Беспалова и Бориса Баранова, которые спустились в подреакторное помещение и перекрыли вентили. Эти люди, понимающие исход своей судьбы, шли с фонарями по пояс в радиоактивной воде, под жуткий треск счетчика Гейгера. Эта практически документальная история четко дала понять, что без людей, которые героически осознавали свою обреченность, но выполняли свою работу, Украину ждала бы абсолютная темнота. И это никакое не преувеличение.
То же самое можно сказать и о призванных на военную службу солдатах, добровольцах-ликвидаторах, которые заменили вышедших со строя роботов на крыше третьего энергоблока. Много есть в чернобыльской хронике рассказов от людей, которые работали на той крыше, но авторы фильма смогли показать это с документальной достоверностью и художественной силой. Достоверность фильма нам подтвердил ликвидатор Виктор Павлович Бевзенко:
«…У меня было 18 выходов на крышу третьего реактора. Все, что показали о сборе графита, – правда. С помощью монитора нам давали задание персонально, какой кусок графита или металла брать и куда выбрасывать. Все равно ты находишься в шоковом состоянии, и после отработки своей минуты наступает такая одышка, как и показано в кино — респираторы буквально затягивало в рот. Потом нас полчаса держали в душе, чтобы восстановилось дыхание, но все равно, мало что помнишь.
Мне врезалось в память, как, поднявшись на 20 метров по плохо закрепленной вертикальной лестнице, я посмотрел вниз и подумал, что по ней я спускаться не буду. А позже я так и не вспомнил, каким образом я все-таки спустился по этой же лестнице? Переживаешь шок в эти мгновения.
И про японских роботов – все, правда. Мы их нейлоновыми канатами оттягивали с крыши, а потом на крышу подняли трактор «Белорусь», и трактористы, меняясь через 5 минут, сворачивали все с крыши. Много кусков графита выплавилось в битум, их надо было выковыривать ломами. Я думал, что там все организовано, а моя лопата даже не была зафиксирована гвоздем, потому вращалась на древке. Хватал кусок руками и выбрасывал…»
После Чернобыля Виктор Павлович проработал 23 года фельдшером на «скорой», сейчас – инвалид 2-й группы. Говорит, что и сейчас можно установить полученную тогда дозу облучения, есть такие технологии, но никто не берется.
До сих пор правду скрывают о Чернобыле. Почему? Неизвестно. Словами академика Легасова авторы фильма назвали причину катастрофы – тотальная ложь в СССР, в том числе и относительно технических характеристик ядерных реакторов.
Все знало только КГБ, которое оберегало советские недостатки так, словно это были секретные военные данные. На самом деле – все наоборот. «Теперь я знаю цену лжи», – сказал после скорого суда Легасов. Он покончил с собой ровно через два года после катастрофы. Но Чернобыль все же сыграл свою историческую роль — компартия и советская власть потеряли доверие населения, и демонтаж системы был лишь делом времени. Единственное, что СССР смог противопоставить катастрофе, – это героизм и выдержка десятков и сотен тысяч простых людей, ликвидаторов, которые ценой собственного здоровья и жизни остановили катастрофу планетарного масштаба.