Ситуация, которая сложилась на разрушенном 4-м энергоблоке в частности, и на ЧАЭС в целом, требовала максимально оперативных действий. Основной груз проблем, связанных с минимизаций радиоактивности, выброшенной в окружающую среду, пришелся на плечи военных, ученых, огромного количества привлеченных гражданских лиц разных профессий и специальностей, возраста и пола.
Наряду с пожарными ЧАЭС под руководством Правика В.П. и Телятникова Л.П., которые первыми включились в борьбу за спасение станции, огромную роль в деле борьбы с распространением радиоактивного загрязнения, одновременно с учеными Национальной Академии наук, сыграли военнослужащие. Учитывая, что на момент аварии Украина входила в состав СССР, к работам вокруг ЧАЭС были привлечены военнослужащие всех военных округов страны, без исключения.
Характерным было то, что на момент катастрофы Советская армия почти на 100% была укомплектована молодежью с достаточным уровнем образования. Однако этого оказалось недостаточно для понимания радиационной опасности, которую несло пребывания в зоне ее влияния. На плечи военных и ученых лег огромный груз первоочередных мероприятий по определению реальных масштабов катастрофы.
Первой военной частью, которая прибыла в район ЧАЭС утром 26.04, был полк Гражданской обороны Киевского военного округа: несколько десятков солдат и офицеров на машинах, с приборами радиационной разведки и армейским комплектом дезактивации техники. Их было мало, но они первыми оценили чрезвычайно критическую ситуацию в районе станции.
По их данным уровень загрязненности был от 2 рентген до 1446 и 2080 у разрушенного реактора. Днем 26 апреля в район АЭС прибыл мобильный отряд химических войск по ликвидации последствий аварии и отдельная специальная рота радиационной и химической разведки Киевского военного округа. Уже 27 апреля результаты их труда шокировали всех, кто имел хоть какое-то представление о том, что случилось на ЧАЭС.
Составленная ими карта радиационного загрязнения территории стала своего рода «приговором для всего живого» и основанием для принятия крайне важных решений, в частности по эвакуации населения. На территории ЧАЭС оперативно появились химические войска под командованием генерала К.Пикалова и вертолетные подразделения, возглавляемые генералом М. Антошкиным.
Необходимо отметить, что в работах, как непосредственно на самой ЧАЭС, так и вокруг нее, принимал участие личный состав многих родов войск. Это химические, авиационные, инженерные, пограничные, медицинские войска МО СССР, войска Гражданской обороны МВД СССР. Количество привлеченного контингента войск и объем работ, выполненный военными, был очень большим и разноплановым.
События вокруг ЧАЭС и разрушенного 4-го энергоблока развивались быстро
Ранним утром 27 апреля в Чернобыле под руководством генерал-полковника Пикалова В.К. приступила к работе оперативная группа, в которую вошли офицеры управления химических войск военной академии химической защиты, Центрального научно-исследовательского института Министерства Обороны.
Тяжелым транспортом и самолетами в район Чернобыля была доставлена спецтехника, прибыла передовая группа химиков 122 мобильного отряда. В середине мая 1986 года на загрязненной территории были развернуты две бригады, 7 полков и 3 отдельных батальона химической защиты. Общий состав химических войск до конца мая насчитывал более 10 тысяч человек.
Координацией деятельности частей химсостава занимался начальник химических войск полковник Корякин Ю. Н., который больше года проработал в районе Чернобыльской трагедии. В это же время был сформирован Научный центр Министерства Обороны СССР, в составе которого более 4-х лет работали генералы и офицеры — начальники химических войск, специалисты Шиханского военного института, Военной академии химической защиты, химических училищ НИИ химических войск.
Учитывая, что на ЧАЭС произошел взрыв ядерного реактора, приходилось принимать экстренные решения. Для этих целей, усилиями химиков и авиаторов, была оперативно организована важнейшая задача — радиационная разведка местности.
Старт всех операций воздушной разведки был хорошо отработанным. Служба специального контроля МО СССР, была привлечена к ликвидации последствий аварии на ЧАЭС уже к концу дня 27 апреля.
У специалистов, которые находились на борту АН-24 с бортовым номером — 03 (командир самолета капитан Зайцев А.Г.) был богатый опыт проведения радиационной разведки атмосферы и местности в условиях испытаний ядерного оружия, как в штатных ситуациях, так и в аварийных. Для решения этих задач на борту самолета-лаборатории была установлена:
- высокочувствительная аппаратура для регистрации слабоинтенсивных полей гамма-излучения,
- аэро-гамма спектрометр для геологического поиска АГС-71с,
- прибор для поиска точечных гамма-источников «Зефир»,
- пробно отборное оборудование.
В результате разведывательных полетов сложилось представление о распространении радиоактивном выбросе в западном направлении. Стало также понятно, что на 4-м энергоблоке произошла очень сложная авария с расплавлением активной зоны реактора и разрушением реакторного зала, вследствие чего в атмосферу выбрасывается огромное количество радиоактивных газов и аэрозольных продуктов деления.
Анализ ситуации военными, а также учеными Института атомной энергии им. Курчатова и Института ядерных исследований, позволил сделать вывод о выбросе радиоактивности за пределы станции. Однако, на первом этапе о гигантском масштабе аварии никто не догадывался, поскольку в Советском Союзе не было комплексной государственной системы радиационного мониторинга, адекватной авариям такого масштаба, какая произошла на ЧАЭС.
Это стало причиной неправильного определения масштабов и последствий Чернобыльской катастрофы на ранней стадии ее развития, что привело к запоздалому осознанию руководством страны того, что на ЧАЭС произошла не просто локальная аварийная ситуация.
Изучение ситуации, проведенное с воздуха и при помощи бронетехники, позволило уяснить картину загрязнений и разрушений. Благодаря усилиям военных и ученых, в ходе разведывательных работ удалось определить степень разрушения конструкций на самом энергоблоке.
Таким образом, бремя радиационной разведки легло в основном на плечи химиков и авиаторов. Практически весь личный состав химических войск прошел через Чернобыль. За мужество и героизм многие солдаты и сержанты, прапорщики, офицеры и генералы были награждены правительственными наградами.
Начальник химических войск генерал-полковник В.К.Пикалов и командующий ВВС Киевского Военного округа генерал-майор Н.Т. Антошкин были удостоены звания Героев Советского Союза.
Минимизация последствий аварии
Практически сразу после аварии на ЧАЭС коллективы институтов Академии Наук УССР начали работать над вопросами минимизации последствий катастрофы .Уже в первые дни, не взирая на отсутствие достоверной информации, подавляющее большинство институтов командировали своих сотрудников на Чернобыльскую атомную электростанцию для сбора информации.
В институтах АН УССР для работы на ЧАЭС создавались группы дозиметристов. Решение едва ли не самого сложного вопроса — остановки процесса выброса радиоактивных элементов из разрушенного реактора методом его тампонирования, предложенное учеными, легло на плечи военных пилотов.
Председатель Правительственной комиссии Б. Щербина во время встречи в Чернобыле с генерал-майором авиации Антошкиным Н.Т. отметил, что в этой работе вся надежда возлагается на вертолеты и мастерство пилотов, поскольку другой возможности подступиться к руинам реактора не существовало.
Как теперь известно, в СССР и до 1986 года были неоднократные ядерные аварии и инциденты, проводились испытания ядерного вооружения. Таким образом, был накоплен определенный опыт, но специалисты Института им. Курчатова, вовлеченные в решение проблем ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, не имели единого мнения по поводу событий и путей выхода из сложившейся ситуации.
Так, одни считали возможным проведение бетонирования разрушенного блока, тогда как другие категорически высказывались против этого, полагая, что таким образом станут очевидными предпосылки для взрыва атомной бомбы. После многочисленных консультаций, с целью обуздать разрушенный реактор, все же было принято решение о его засыпке, так называемое, тампонирование из воздуха смесью веществ: песка, борной кислоты, доломитовых глин и свинца.
Выполнение этой задачи требовало реализации большого объема подготовительных работ. В частности, необходимо было изучить ситуацию в районе реактора, пути подхода к нему. Работу необходимо было провести на высоте 100 метров с учетом того, что уровень радиации там составлял около 500 Р / ч, к тому же для сброса веществ пилотам необходимо зависать над аварийным реактором на несколько минут.
Для бесперебойной работы вертолетов, их посадки и загрузки была выбрана площадка в нескольких километрах от станции. В первый день было проведено 93 сброса, во второй — 186. По состоянию на 1 мая с вертолетов было сброшено 1900 тонн песка. Спустя пару дней после начала операции, председатель Правительственной комиссии Б.Щербина сократил план сброса наполовину, поскольку бетонные конструкции могли не выдержать такого веса.
Всего же в реактор было сброшено около 5 тыс. тонн различных сыпучих материалов -4 000 тонн песка, 500 тонн свинца в виде болванок и 87 тонн дроби. Пилоты вертолетов ювелирно справились с поставленной задачей и помимо этой выполнили в Чернобыле ряд других уникальных операций.
Три вида угроз
Правительственной комиссией для решения конкретных вопросов, связанных с ликвидацией последствий аварии на ЧАЭС были созданы несколько временных специальных комиссий, занимающихся проблемами инженерно-технического и медико-биологического направления. Эти комиссии определили три основных вида угроз, которые на тот момент были связаны с наличием ядерного топлива в разрушенном реакторе:
- ядерная опасность,
- тепловая,
- радиационная.
Ядерная опасность – в случае наличия в реакторе остатков ядерного топлива несла угрозу возможного повторного взрыва.
Тепловая опасность заключалась в том, что раскаленное ядерное топливо могло постепенно прожечь плиту нижней биологической защиты и перекрытия нижних помещений реакторного отделения, затем попасть в грунтовые воды.
Радиационная опасность была связана с длительным непрерывным выбросом активности из разрушенного реактора, преимущественно вследствие горения графита.
Таким образом, во время активной стадии все основные технические мероприятия были нацелены на локализацию аварии, предотвращение выброса радиоактивных веществ из реактора.
В ходе ликвидации последствий аварии сложилась ситуация, когда на 4-м энергоблоке, на площадке ЧАЭС, и одновременно в пределах всей 30-километровой зоны отчуждения работали представители различных военных структур, ученые, инженерно-технические работники и многие другие труженики, привлеченные из министерств и ведомств.
Оставались на своих рабочих местах и большинство работников самой атомной станции. Все они в соответствии с плановыми заданиями выполняли огромный объем работ. Одни осуществляли дозиметрический контроль, дезактивацию территории, зданий, оборудования, людей и т.д. Другие — решали проблемы 1, 2 и 3 блоков станции, третьи – вели строительные работы по консервации разрушенного блока.
С этой целью создавали необходимую инфраструктуру — бетонные заводы, подъездные пути, откачивали крайне загрязненную воду из реакторных помещений. Часть рабочих была занята строительством под реактором охлаждающей плиты; другая часть — возводила вокруг станции защитную «стену в грунте», экологи отслеживали состояние водных ресурсов загрязненной территории; строители обеспечивали работающих жильем.
Были и те, кто занимался организацией питания, средствами индивидуальной защиты, медицинским обслуживанием, охраной. Сотни людей были заняты соблюдением необходимого режима организации труда и жизни тысяч ликвидаторов. На первоначальном этапе ликвидационных мероприятий, благодаря усилиям ряда научных коллективов АН УССР, было решено много неотложных вопросов.
В частности контролировалось жизнеобеспечение Киева и киевлян, других регионов республики. Академия наук работала в экстремальном режиме. Решались сложные вопросы организационного, научного и технологического характера.
Начиная с первых драматических дней, от профессионального умения получить в сложных условиях высокого радиационного поля необходимую информацию, от способности осуществить, (не имея достаточных данных), анализ и спрогнозировать развитие событий, обосновать направление дальнейших действий, зависели успех или безуспешность, а порой — пустая трата усилий многотысячной армии ликвидаторов и страны в целом.
Позже о людях, которые занимались ликвидацией последствий аварии на ЧАЭС, а по сути — осуществляли ежедневный подвиг, будут написаны книги и мемуары, собраны сотни показаний очевидцев событий, сняты художественные и документальные фильмы.
Тогда, на первоначальном этапе, никто из них не подозревал, что своим героическим трудом пишет летопись самой трагической техногенной катастрофы столетия. Тогда люди стремились решить вопрос – КАК можно скорее ликвидировать последствия, а вот на вопрос, ПОЧЕМУ так произошло – ответы найдутся гораздо позже….