История о разнообразии природного мира Зоны отчуждения берет свое начало на рубеже 1999-2000гг. Тогда, двадцать лет назад, как рассказывает Сергей Гащак – заместитель директора по науке Чернобыльского центра по проблемам ядерной безопасности, радиоактивным отходам и радиоэкологии, – даже подумать никто не мог, что Зона когда-нибудь станет родным домом для бурого медведя – практически исчезнувшего вида из горизонтов Полесья.
Собственно исчез из Полесья этот высший хищник еще в 19-том веке, вместе с росомахой и туром. Столетнее преследование бурого медведя человеком, истребление лесов – мест коренного обитания этого хищника, привели к сокращению вида и смещению границ его обитания вглубь северных, тяжело доступных, порой полностью непроходимых для человека мест. Минувший двадцатый век помнит лишь единичные случаи захода бурого медведя на территорию современного Полесского региона.
Несмотря на буйство развития растительного мира, дикой природы, восстановление популяции бурого медведя в Полесье – казалось научной фантастикой. Ученые не без основания полагали, что «от сырости и плесени медведи не появляются», для этого нужно новое заселение – реинтродукция, когда диких животных при помощи человека вновь заселяют на территории, где они ранее обитали и произрастали. Так поступили в частности российские ученые в брянских лесах.
Тогда, двадцать лет назад информацию о том, что бурого медведя в Чернобыле использовали в качестве промышленного вылова – многие старожилы оценивали, как очередную «охотничью легенду». Сергей Гащак с коллегами подолгу жил и не раз ночевал в лесной глуши Зоны.
Но ни на болотах, ни в заброшенных деревнях, свидетельств того, что эти легенды собраны на очевидных фактах – обнаружено не было. И можно представить, каким сокрушительным « раскатом грома посреди ясного неба» для него оказались в далеком 2003 году следы хищника, фотографии с которыми облетели тогда все зоологические журналы мира.
И все же ученые с трудом верили этим фотографиям, продолжая утверждать, что – этого не может быть, поскольку не может быть никогда! Прошло долгих десять лет, прежде, чем бурый медведь доказал всему прогрессивному научному сообществу, что он не «фантомный» вид, прилетающий в Зону, как Мери Поппинс – по дуновению ветра, а ее полноправный хозяин и властелин.
Настоящий прорыв произошел в 2014 году, когда в Зоне впервые стали использовать в работе новые технологии – автоматические фото и видео ловушки в виде специальных фото и видео камер. Именно благодаря этому изобретению технического прогресса, мир увидел интересные сюжеты, узнал массу новой информации об обитателях Зоны отчуждения ЧАЭС, о которой раннее можно было только мечтать.
Одна из камер подарила всем настоящую сенсацию. То, что спустя почти тридцать лет после аварии на ЧАЭС, луга и леса Чернобыльской Зоны буквально кишат животными – было известным фактом. Но вот наконец-то, длинной, холодной, октябрьской ночью 2014 года мимо одной из фотокамер медленно проплелся бурый медведь. Он был просто невероятных размеров – огромный, около 110 см в холке. И хотя камера была не самого лучшего качества, тем не менее снимок не оставлял ни каких сомнений – это был бурый медведь!
Далее на протяжении 2015-2016гг, при содействии британских ученых Центра гидрологии и экологии Соединенного Королевства, миру было предъявлено еще 16 случаев регистрации медведя в Чернобыльской Зоне отчуждения. Причем снимки были сделаны только с одного места, где была непосредственно установлена сама камера – западная сторона Зоны. Охватить всю территорию Заповедника по техническим причинам пока не возможно.
Что же стало причиной того, что этот огромный зверь, исчезнувший сотни лет назад – вновь вернулся в Полесье?
Ученые указывают на несколько причин.
Первая причина – снижение, а местами полное отсутствие экологических процессов, обусловленных любыми формами влияния деятельности человека на природу. Этот антропогенный процесс обусловлен не только аварией на ЧАЭС, но и социально-экономическим кризисом, который в конце 80-х- начале 90-х годов привел к минимизации или полному исчезновению человеческого фактора в масштабах огромных сельскохозяйственных и лесных регионов Беларуси и северной части Украины. Это обусловило деградацию земель и агротехнических ландшафтов, привело к парализации систем мелиорации, вымиранию мелких деревень и сел, граничащих с лесными массивами. Следствие этого – снижение активности среди любителей промышленной и любительской охоты. Подтверждение этому – большой рост популяции волков, лис, диких собак, бобров.
Вторая причина: Зона отчуждения ЧАЭС, которая охватывает почти 5000кв.км. украинской и белорусской территории априори стала благодатной обетованной землей для любой популяции животных и птиц. Как известно здесь прекращена всяческая сельскохозяйственная и лесохозяйственная деятельность. Зона по факту, в скорости после аварии на ЧАЭС, сама по себе превратилась в заповедную территорию. Дикую природу никто кроме самих животных и птиц не беспокоил, как говориться – «Воткни палку — прорастет!»
Третья причина: издавна Полесье было родным для бурого медведя. Климатические условия, наличие широкого кормового материала, большой выбор для обустройства берлог – все эти признаки благоприятствовали хищнику. К тому же с уходом человека территория Зоны, помимо огромных территорий глухих убежищ, обладает большим выбором вывороченных с корневой системой деревьев, сочных заболоченных лугов и ягодников, а значит – обилием потенциальных жертв для большинства хищников.
Не стоит также умолять усилия белорусских и российских ученых, которые, преследуя туже самую цель, впустили в дикую природу несколько десятков детенышей медвежат – ведь все мы принимаем, что в Чернобыль бурый медведь пришел не из Карпатских гор, а вероятнее всего из близлежащих лесов Брянщины.
В начале 90-х годов разговоры о вероятной популяции бурых медведей появились, как со стороны украинской, так белоруской частей Зоны отчуждения. Разница в том, что у нас эти разговоры были подобны заверению – «одна бабка сказала». А вот у белорусских коллег они шли по линии ученых, хотя последние не особо выпячивали этот факт, и, словно боясь сглазить, не спешили торопить события, говоря о попытках восстановления популяции медведей, почти как о государственной тайне.
И только, спустя двадцать лет после аварии на ЧАЭС, в 2007 году, белорусские коллеги раскрыли свои карты, заверив, что по их наблюдениям, на территории Полесского радиационно-экологического заповедника обитает порядка пяти взрослых особей бурых медведей, причем уже зафиксированы случаи присутствия медведиц с медвежатами.
Со стороны украинских ученых, за последние 10 лет – особого прогресса не произошло. Мы только пытаемся «латать дыры» при помощи новых технологий. Более сотни фото ловушек дислоцированы по всей территории Зоны. Но они часто выходят со строя, сгорают при стихийных пожарах, их попросту воруют мародеры. Тем не менее, приносимый положительный результат их использования оставляет надежду на то, что и к нашим фото ловушкам в скорости подойдет самка бурого медведя с медвежатами.
Все меньше остается мест, где бы лапа медведя не оставила свой след. Медведь – одиночный хищник и неутомимый бродяга. Просыпаясь от зимней спячки, в поисках еды он накручивает десятки километров, оставляя после себя своеобразные маркеры и царапины на деревьях. На территории Зоны отчуждения этих знаков присутствия здесь бурых хищников с каждым годом все больше.
Все же говорить наверняка о том, что мы точно знаем – сколько их, где они любят обитать, размножаются ли они в наших краях – пока очень рано. Мы даже не можем быть уверенными в том, что заснятые фото ловушкой особи – являются коренными местными обитателями, а не пришедшими к нам в гости соседями из белорусских лесов. Необходимы тщательные целенаправленные исследования с использованием новых технологий. Также не лишним будет прилив молодой творческой научной силы для работы в рамках Программ развития Чернобыльского радиационно-экологического биосферного заповедника.
Зона ЧАЭС – огромная и труднопроходимая территория. Отсутствие дорог, заболоченные места, непроходимые каналы, реки – все это является естественной преградой на пути любых исследовательских работ. К тому сложно искать «черную кошку в темной комнате» – крайне необходимо современное техническое оборудование, приборы ночного видения.
Но даже при нынешних скромных возможностях, каждая новая находка – неописуемая радость. Все, кто в той или иной степени к ней причастны – радуются ей, как ребенок новой игрушке! Это же настоящий огромный дикий бурый медведь и он постепенно заново осваивает Киевское Полесье.
Судя по всему, его популяция постепенно растет, как бы парадоксально это не звучало. В Зоне отчуждения для него раздолье, и чувствует он себя в ней хорошо, тем более, что условия для этого самые благоприятные, и никто не ущемляет его свободолюбивый нрав.
В возвращение бурого медведя в Киевское Полесье, после почти 200 лет изгнания — невозможно поверить. Но это свершившийся факт, который служит наглядной иллюстрацией того, что главной помехой на пути процветания дикой флоры и фауны является все-таки Человек. Стоило ему прекратить свою деятельность на определенной территории – и в дикой природе стали появляться виды животных и птиц, о которых раньше не приходилось даже мечтать.
Страшная катастрофа в Чернобыле, случившаяся в 1986 году, стала тем обстоятельством, которое не позволило человеку вести дальнейшую деятельность в Полесском регионе. Авария на ЧАЭС – это глубокий и незаживающий шрам в нашей истории. Тем не менее, сделанные вовремя выводы, позволили нам извлечь необходимые уроки из этой трагедии.
И вот сегодня, подавляющее большинство из обитающих в Полесье животных – наследие Красной Книги. Долгий период времени радиация, внушающая человеку страх, была для них надежной защитой. Но время не стоит на месте, и сегодня человек постепенно пытается добраться до «не оприходованных» природных ресурсов.
Медведи, рысь и лось могут снова оказаться в опасности. Сегодня чуть ли не единственная надежда на компетентность и оперативность персонала Чернобыльского радиационно-экологического биосферного заповедника – гаранта сохранения ценнейшего резерва дикой природы, каким являются угодья Киевского Полесья.